Самым ярким моментом из всей эпопеи знакомства с пенитенциарной системой Молдовы для меня, безусловно, является задержание.
Это когда ты приходишь на мирный протест, осуществляя своё конституционное право на свободу выражения, заявляешь о своём несогласии с антинародным режимом, не нарушая закон и вдруг внезапно тебя выдёргивают из толпы экипированные до зубов бойцы ОМОНа в масках и с размаху укладывают лицом в ступеньки, выкручивая за спиной руки. Ты не можешь понять, что же произошло, встать не дают, руки крутят всё сильнее, над тобой наклоняется некто в штатском и угрожающе шипит – «Лежи тихо, не дёргайся». Затем тебя поднимают, но только для того,чтобы уложить ещё раз, не забыв протащить лицом по бетонному полу. Потом снова поднимают, по лицу стекает струйка крови от рассечения, руки за спиной закованы в наручники, ошеломлённым взглядом смотришь вокруг, но тебя уже ведут во внутренний двор Генеральной прокуратуры. Во дворе ты видишь ещё нескольких своих товарищей в наручниках за спиной, в сопровождении таких же «космонавтов» в касках, масках, бронежилетах. Около часа непонятного ожидания, жара, духота, запёкшаяся кровь стянулась корочкой и вызывает дискомфорт.
У одного из твоих товарищей приступ сильной боли – у него грыжа- и он теряет сознание и падает на асфальт. ОМОНовцы почти никак не реагируют, лишь вяло пытаясь привести его в чувство. Спустя довольно продолжительное время за ним всё же приехала «Скорая». Тем временем приводят ещё двоих твоих товарищей – по той же схеме, в наручниках за спиной. Очень хочется пить, безмолвные стражи в масках не реагируют на просьбы. Наконец, одного из них всё же проняло и он принёс бутылку воды. Каждому хватило по нескольку глотков. Причём наручники так и не отстегнули. Сотрудник подносил горлышко бутылки и тут уж ухищряйся как хочешь. Наконец приехал некто в штатском, сказал, что он прокурор и приказал провести личный обыск. Наконец-то отстегнули наручники, обыскали, изъяли всё, что было в карманах – сигареты, зажигалку,кошелёк, ключи от дома, носовой платок, с рук сняли часы. Заставили снять шнурки и ремень, приобщили к изъятому. Составили протокол об изъятии и повезли в инспекторат полиции.
Зарисовка вторая. В инспекторате полиции.
Привезли в инспекторат и сразу завели в помещение для задержанных. Бетонная коробка примерно 3х3 метра, под потолком – тусклая пыльная лампочка уныло светит себе под нос. Также под потолком – небольшое зарешёченное окошко. За окошком- свобода, но уже недосягаемая. Под стеной – узкая лавочка, на которой и сидеть-то неудобно, не говоря уже о том, чтобы прилечь.
Сыро,душно, затхлый воздух кажется липким.Из-за темноты,шока и из-за того, что при обыске изъяты наручные часы и телефон теряется ощущение времени и непонятно, сколько времени прошло – двадцать минут или полтора часа. Всё это время в душе теплится надежда,что произошло какое-то недоразумение, вот-вот откроется дверь, последуют обязательные извинения,мол, не разобрались и можно будет идти куда хочешь. Но этого не происходит. По одному выводят к следователю, где мы отказываемся подписывать какие-либо бумаги, после чего заводят обратно в бетонную коробку. На этот раз – с одним из товарищей. Всё же веселее вдвоём. Мы знаем, что за стеной с одной и с другой стороны,в таких же коробках – наши товарищи. Вдруг слышим, как они поют «Интернационал». Значит, они не сломались, не испугались! Мы подхватываем песню и «Интернационал» звучит громче.
Наконец, нас по одному выводят ещё раз в кабинет,где зачитывают постановление о задержании на 72 часа, «любезно» предоставляют возможность позвонить родным, после чего под конвоем ведут к машине с зарешёченными окнами, везут в наркологический диспансер, где мы проходим тест на содержание в крови алкоголя или наркотиков(ни того, ни другого, естественно, не обнаружено) и наконец везут в ИВС(изолятор временного содержания), или,как его раньше называли, КПЗ(камера предварительного заключения.)
Зарисовка третья. ИВС.
Приехав далеко за 22-00 в ИВС,нас в наручниках вывели из автозака,завели в здание изолятора и по двое распределили в так называемые «стаканы» - помещения,больше напоминающие шкафы,только дверцы у этих шкафов – решётчатые. Спустя некоторое время стали называть по имени и фамилии, и по одному выводить и отправлять в камеры,в которых нам предстояло содержаться до первого в нашей жизни суда,на котором прокуроры просили применить к нам меру пресечения в виде предварительного ареста.
Хотя время ужина давно прошло, руководство ИВС «милостиво» выделило краюху чёрствого хлеба,заменившего этот самый ужин. И вот – камера ИВС перед глазами. Лязг замка, скрип открывающейся двери, за которой – пугающая неизвестность. До сих пор нет осознания того, что это не сон, но одуряющая усталость существенно притупляет чувство страха и это к лучшему.Шагнув в камеру, которую тускло освещает закопчённая лампочка,приходится с непривычки к недостаточному освещению напрягать зрение. В камере двое «постояльцев». Проснувшись от лязга двери, первыми их словами были – «Братишка, сигарет нет?» А какие уж тут сигареты, когда даже шнурки отобрали. Забравшись на второй этаж двухъярусной кровати (с этого момента - шконки), понимаешь, что просто смертельно устал и всё,что предстоит впредь – обо всём этом – завтра, завтра, не сейчас..Сейчас – спать… Несмотря на жёсткие доски(никакого матраса,естественно. Подушка? Не смешите), сон наступает мгновенно.
Ночью снится мама,папа, друзья,близкие. Сон яркий и красочный. Тем тоскливее было пробуждение. Тусклый свет, решётки на окнах, «соседи» по камере. Скудный завтрак из какой-то каши, жидкого чая и краюшки хлеба. Разговоры ни о чём, просто чтобы занять чем-нибудь воспалённый от шока мозг.
Прогулка… Бетонный пенал длиной около 10 метров, шириной – не больше двух. Сверху – решётка. Вспоминаются фильмы и сериалы, где уже видел нечто подобное. До сих пор не верится, что это происходит с тобой. А совсем рядом – улица, по ней проезжают машины, по тротуарам ходят люди, которым и невдомёк, что совсем рядом,вот за этой стеной – ты. И никому нет до этого никакого дела.
Пришёл конвойный, принёс передачу от мамы. Продукты, фрукты, сигареты. С этого момента начинаешь ценить это вдвое, втрое, впятеро сильнее.
Обед в ИВС чуть лучше завтрака, довольно съедобный постный борщ и гороховое пюре с котлетой из суррогатного фарша. Ужин – стакан чая и горбушка чёрствого хлеба. В эту ночь уже никакого сна – ведь мы уже знаем, что завтра – суд. Присутствует чёткая уверенность,что завтра весь этот ужас закончится. Наивные,мы и не предполагали, что всё только начинается. В таких вот мыслях наступает утро. Во двор ИВС, который видно из окна камеры,заезжает автозак,оттуда выходят экипированные бойцы ОМОНа. Ты уже понимаешь, что это – за вами. И верно – через минуту стук в дверь и голос конвойного,назвавшего твою фамилию и сообщившего, что пора собираться на суд. Ты готов. Ещё через три минуты открылась дверь и тебя повели к выходу из ИВС и завели в автозак.
Зарисовка четвёртая. Первый суд.
В автозаке, хотя и современном, но чувства комфорта не придающем – в суд. Впереди – сопровождающий специально оборудованный микроавтобус, битком набитый бойцами ОМОНа в полной экипировке. По поводу и без повода из микроавтобуса раздаются жуткие,тревожные и раздирающие барабанные перепонки звуки сирены. Такое впечатление, что откуда-то поступила задача этими сиренами показать всему городу – «Смотрите, везут особо опасных преступников, ату их, ату!!!»
В маленькое зарешёченное окно видно,что мир всё такой же, ничего не изменилось. Так же светит солнце, так же дует ветер, так же ездит общественный транспорт, ходят люди… Жизнь идёт своим чередом, со своими радостями и горестями. Только ты – уже вне её, ты уже изолирован. Наверное, осознание того, что всё, что происходит – не сон, начинает приходить примерно в этот момент. Наступает лёгкое оцепенение, но всё же уверенность в том, что через несколько часов всё это закончится, пока что доминирует.
У здания суда – огромное количество людей. Пока автозак совершает манёвр, чтобы подъехать вплотную к входу в здание, успеваешь среди множества лиц,увидеть самые родные – лица мамы и отца, встревоженные, обеспокоенные… Невольно наворачивается слеза…
Выскочившие из микроавтобуса, экипированные и вооружённые до зубов сотрудники спецподразделения образуют живой коридор, отгородив автозак от родных,близких и тех, кто пришёл поддержать. Всё это было больше похоже на съёмки одного из телесериалов, что крутят на НТВ,чем на реальность… По одному, в наручниках, нас заводят в бокс для предварительного ожидания, пока вызовут в зал заседания суда. Бокс представляет собой клетку.. Самую настоящую клетку, подобно той, в которой содержат зверей в зоопарке. Через зарешёченное окно видно родных и близких,которые машут нам руками, их даже слышно, но сотрудники ОМОНа отгоняют их от окон, не давая подойти близко.
Спустя какое-то время начинают по одному выводить из клетки и надев наручники, уводить в зал заседаний суда. Заседание закрытое, никого ,кроме адвоката,в зал не пускают. В зале уже сидит судья и прокурор. Ряд формальных вопросов – имя, фамилия, адрес проживания.. Далее – ходатайство прокурора о заключении под стражу на 30 дней и какой-то бред о потенциальных рисках,что ты сбежишь, совершишь ещё одно преступление, запугаешь свидетелей и тому подобная ахинея. Всё это звучит настолько неестественно,абсурдно и даже смешно, что возрастает уверенность в том, что судья, конечно же, не поверит в эту ересь и конечно же, вынесет решение об отказе в ходатайстве прокурора. ( Наивный, ты тогда ещё не понимаешь, что судьи – это лишь винтики репрессивной системы,в жернова которой ты попал. Их задача – следовать указаниям прокуроров,которые в свою очередь получают заказы от своих хозяев в кулуарах власти, которой ты неугоден).
Ещё сильнее эта уверенность возрастает, когда свою речь говорит адвокат, один из сильнейших в Молдове, да, наверное, и за её пределами. После речи адвоката ты уже практически полностью уверен, что вот ещё минут 30-40(формальность, время для подготовки и оглашения решения) и ты выйдешь из здания суда свободным человеком. После речи адвоката ты произносишь свою, в которой отрицаешь все обвинения,не соглашаясь ни с одним словом прокурора и полностью поддерживая позицию адвоката и тебя в наручниках уводят обратно в бокс – ждать оглашения решения. Точно такая же процедура происходит с твоими товарищами по очереди.
Спустя около часа начинается процедура вывода из бокса в зал заседаний уже для оглашения. Довольно жизнерадостно ты заходишь в зал,где судья в течение буквально трёх минут быстро-быстро прочитал постановляющую часть решения о том, что суд полностью удовлетворяет ходатайство прокурора и выносит решение о заключении тебя под стражу на срок 30 дней с отбыванием в ПУ-13(Кишинёвский тюремный замок).
Это решение было подобно грому, грянувшему с небес. Как? За что? Нет-нет, это какая-то ошибка. Ну бред же… Но конвойный, хотя и сочувственно(по крайней мере,так показалось),но уверенно потребовал вытянуть руки для того,чтобы надеть наручники и увести обратно в бокс. На этот раз для того, чтобы уже ждать автозак, который увезёт нас в тюрьму.
Нет нужды говорить, что точно такая же процедура по очереди происходила с твоими товарищами. И вот вы в боксе, ошеломлённые, оглушённые этим совершенно абсурдным решением и ждёте автозак.
За окном – родные и близкие… Ты видишь враз осунувшееся лицо папы. Маму, по щекам которой текут слёзы… Ты пытаешься их приободрить, показывая жестами, что всё в порядке, это недоразумение, скоро всё образуется, но получается неубедительно и ты сам это понимаешь.
Приехал автозак и по одному, в наручниках, по живому коридору из бойцов ОМОНа вас заводят в него и вы едете в сторону тюрьмы под душераздирающие звуки сирены из сопровождающего микроавтобуса.
Зарисовка пятая. Знакомство с СИЗО.
Перед так называемым «этапированием» в СИЗО №13, на минуту заезжаете в ИВС, чтобы забрать оттуда вещи, если таковые есть и остались в камере. Затем – опять в автозак,на этот раз уже для того,чтобы подъехать к высоким серым воротам тюрьмы,которые распахнувшись,поглотили автозак вместе с тобой и твоими товарищами. Вас вывезли из автозака и завели в помещение для ожидания распределения по камерам. Спустя некоторое время пришли конвоиры и по одному увели твоих товарищей. Пришёл конвоир и за тобой. Тюремный двор, «башня Котовского», деревянный крест, какие-то верёвочки и провода, густой сетью связывающие строения на территории тюрьмы(об их предназначении ты узнаешь позже), серое прямоугольное трёхэтажное здание, полуподвал, тускло освещённый коридор, и ЗАПАХ… Запах сырости, сигарет, человеческих испарений, и чего-то ещё, едкий, тошнотворный,невыносимый запах тюрьмы. К этому запаху ты будешь привыкать долго.
Конец коридора, цифры 115 на двери. Лязг замка, дверь открывается, ты заходишь, дверь за тобой закрывается. Всё, ты в тюрьме. Начинается новая жизнь…
Помещение камеры поражает своей теснотой. Всего лишь девять квадратных метров, в помещении,рассчитанном на четверых человек.(Позже ты узнаешь, что тебе ещё «повезло»: многие камеры для четверых – всего лишь по шесть квадратных метров)
На этих девяти метрах находятся две двухъярусные «шконки»,умывальник, туалет… Туалет азиатского типа – не унитаз, а раковина в полу(на жаргоне – «дючка»), с адаптированным сливом. Огорожен туалет перегородкой, но не до потолка, а чуть ниже среднего человеческого роста. Вход завешен т.н.«парусом» - занавесочкой, чтобы хоть как-то придать видимость разделения санузла от остальной территории камеры.
В камере трое. Спросили, откуда. Уточнили – из КПЗ или из карантина. Разъяснили, что это такое. Предложили умыться ,чаю, закурить, немного перевести дух,. Успокоили,сказали, что беспредельщиков здесь нет, живут по-людски. Порядочно, значит. Узнав, что ты – политический, заинтересовались, начали расспрашивать, но увидев, что ты порядком устал, предложили перенести беседу на завтра. Показали твою шконку. Второй этаж, так называемый «барбалёт» или «пальма». На удивление, сон приходит быстро.
Видимо, защитная функция организма от стресса.
На следующее утро начинается твоя тюремная жизнь, со своими правилами,законами и режимом…
Зарисовка шестая. Распорядок дня.
Распорядок дня (каждого дня) в СИЗО – скучный и унылый, как овсяный кисель. Всё расписано буквально по минутам и повторяется изо дня в день.
Одуряющее однообразие и постепенно приходящее осознание того, что завтра будет так же, как сегодня. Оптимизма это осознание не придаёт.
Рано утром,около 6 часов – завтрак. Приносят какую-то эрзац-кашу и местный, так называемый «хозяйский» хлеб,не содержащий дрожжей(чтобы не делали брагу). «Хозяйский»- это от слова «Хозяин»(начальник тюрьмы).
Около 8 утра – проверка. Приходит целая делегация – конвойный, оперативник, медсестра(иногда ещё кто-нибудь из администрации).
Надо выйти в коридор(«На продол» - по-здешнему) и выстроиться вдоль стены. Нет, лицом к стене и руки за голову не надо, это только в фильмах. Один человек остаётся в камере. Формально – для того, чтобы ничего запретного не подбросили. Бред. Захотят – подбросят, за ними не заржавеет.
Если есть письмо, которое надо отправить – рядом висит обычный почтовый ящик. В него опускаешь письмо, за которым придёт кто-нибудь из т.н. «рабочки» - хоз.обслуги.
Медсестра спрашивает о состоянии здоровья, не нужно ли чего. Спрашивает больше для порядка, чем из желания помочь.
Оперативник интересуется, всё ли нормально, не было ли происшествий. Тоже чистая формальность. Конвойный с оперативником заходят в камеру, оглядывают её беглым, но цепким взглядом. Если видят дорогие сигареты и хороший кофе – намекают , что не прочь бы угоститься. После проверки – уйма времени,которое можно тратить на что угодно. Чаще всего это сон. Ночью не спится, ночью всё время одолевают мысли.
Вообще, жизнь заключённого в помещении камерного типа протекает от одного маленького события до другого. Утренняя проверка – событие, пришёл библиотекарь или почтальон- событие, вызывают на допрос или к адвокату – серьёзное событие, и так далее. В середине дня приносят обед. Нечто тошнотворное,вызывающее спазмы желудка только от запаха. В голову и мысль не приходит, что ЭТО можно есть. Только к запаху этого варева ты привыкаешь не меньше месяца. Обычно после обеда приходит почтальон или библиотекарь. В зависимости от графика – прогулка. Об этом – отдельно.
Около 19-00 – ужин. Такое же несъедобное нечто.
20-00 – вечерняя проверка. Процедура та же – все выходят в коридор, один остаётся в камере, только вечером приходят только коридорный и корпусной охранники.
Дальше – на твоё усмотрение. Хочешь – спи, хочешь – беседуй с сокамерниками, если есть телевизор – хорошо,отвлекает и помогает убить время, которого в наличии предостаточно.
Утром всё начнётся заново…
Зарисовка седьмая. Прогулка.
В пенитенциарном учреждении закрытого типа, к которому относится ПУ-13, каждый заключённый имеет право на ежедневную прогулку в течение одного часа. В зависимости от установленного для каждой камеры графика и степени везения время вывода в прогулочный дворик варьируется от 06-00 до 19-00.
Выход на прогулку – это каждодневное приятное событие – ведь это возможность хоть ненадолго покинуть опостылевшую камеру,в которой и пройтись-то толком невозможно. За 10 минут до прихода дежурного охранника ты уже готов и поминутно смотришь на часы, чтобы дежурный не опоздал ни на минуту драгоценного времени. Открывается дверь, дежурный объявляет – «Прогулка» и ты выходишь в коридор. Закрывается дверь и вы идёте по направлению к прогулочным дворикам. Прогулочный дворик напоминает собой бетонный мешок с решётчатым потолком. В зависимости от степени везения он может быть оснащён всякого рода спортивными снарядами, турниками, боксёрской грушей и так далее. А может быть и просто пустым бетонным мешком 3х3 метра. Но это-мелочи, не так уж и важные. Главное – воздух… Свежий воздух,который опьяняет тебя обилием кислорода после затхлого воздуха тюремной камеры.
Ты стараешься дышать изо всех сил, чтобы вдохнуть в себя как можно больше,так что начинает кружиться голова.
По желанию занимаешься спортом или просто ходишь по кругу – у тебя час, который проходит до безобразия быстро. Стук в дверь – пришёл дежурный,ты с сожалением выходишь из дворика. Обратно в камеру ты стараешься идти как можно медленнее – ведь ничего интересного и тем более нового ты там не увидишь. Не успев вернуться с прогулки,ты уже с нетерпением ждёшь завтрашней.
Зарисовка восьмая. Развлечения.
Имея в своём распоряжении огромное количество свободного времени(это в условиях-то несвободы, уж простите за каламбур), возникает острая необходимость себя чем-то занять, чтобы это самое время проходило хоть немножко быстрее, чтобы отвлечься от тоски.
Если позволяют финансы – родственники могут передать телевизор. Это,наверное, апофеоз комфорта. Можно смотреть новости, телепередачи, кинофильмы – всё это хоть ненадолго, но всё же отвлекает и заставляет время двигаться быстрее. Такая возможность есть не у всех и тогда приходится изощряться, придумывая себе занятие. Радиоприёмник – так себе альтернатива телевизору, но на безрыбье, как говорится…
Помимо источника информации,такого,как вышеозначенные радиоприёмник и телевизор, существуют и другие развлечения. На самом деле, такие же скучные и однообразные, как тусклые, монотонные дни твоего нахождения в СИЗО. Шашки, шахматы, домино. Карты – нельзя. По странной логике администрации СИЗО карты запрещены, «чтобы не играли на деньги». Но послушайте, на деньги можно играть и в шахматы, и в домино и даже в «камень,ножницы, бумага»,поэтому запрет на игральные карты выглядит скорее нелепым капризом,чем мерой предосторожности.
Конечно же, карты делают своими руками из аккуратно разрезанных сигаретных пачек, из другого подручного материала. Прятать колоду карт («стиры» или «стос по-местному) надо более, чем тщательно. Если найдут при утренней проверке или при тотальном обыске – «шмоне» - в лучшем случае просто заберут(а ведь это несколько часов труда, затраченного на изготовление колоды,а также лишение возможности хоть немного скрасить скучное и однообразное времяпрепровождение в камере), в худшем – дисциплинарные санкции.
Самыми весёлыми и динамичными развлечениями являются розыгрыши новичков. Тех, кто впервые соприкоснулся с пенитенциарной системой, особенно, если видят, что человек простоват и наивен. Нет, не бьют и не издеваются. Происходит примерно следующее: Встретив новичка, предложив чаю, показав ему его место в камере, объяснив распорядок и прочее, начинается спектакль. Кто-нибудь из т.н. «старожилов» говорит:
- Ну что, завтра ведь среда(,вторник,пятница,неважно - указывается просто следующий день), базарный день, идёшь на базар? Новичок,ещё ошеломлённый тем, что он находится в тюрьме, недоумевает – какой такой базар. На что ему говорят с видом знатока: - Ты разве не знаешь, что на каждого заключённого в день тратится 5 евро? Каждую неделю можно ходить на рынок и отовариваться на эти деньги.
В знак доказательства показывает на продукты, сложенные на подоконнике (или в холодильнике, если есть такая роскошь) – колбаса, сыр, конфеты. Новичку невдомёк, что эти продукты передали родственники через передачу и он делает вид, что он, конечно же в курсе про эти 5 евро (к тому же он мог реально слышать по новостям или от кого-то эту сказку. Сказку, ибо судя по нормам и качеству питания и условий содержания – не тратится и 10 лей.)
Для правдоподобности разъясняют, что конечно же, на рынок идут под конвоем, денег на руки не дают. Просто показываешь на товар, который хочешь приобрести, а платит уже конвоир…
-Ну вот, раз ты в курсе – ты завтра и пойдёшь. Мы все уже ходили, ты новенький, твоя очередь. Но для этого надо написать заявление на имя начальника тюрьмы.
Дают листок бумаги,ручку и диктуют текст заявления:
Начальнику ПУ-13 такому-то, От подсудимого такого-то, Заявление. Прошу Вашего разрешения на посещение центрального рынка с целью приобретения продуктов питания и прочих товаров первой необходимости за счёт денег, выделяемых государством. Число, подпись
Текст заявления может быть несколько иным, но суть остаётся та же. Иногда могут отправить и в торговый центр, какой-нибудь Jumbo или Elat, например.
Заявление надо передать дежурному конвоиру и тут главное, чтобы с чувством юмора у него было всё в порядке. Если подыграет – розыгрыш протянется ещё какое-то время, если нет – хохма раскроется, придётся придумывать что-нибудь новенькое.
Ещё могут отправить «за молоком». Новичку с умным видом рассказывают о том, что в СИЗО есть свой хоздвор с коровами, свиньями, козами и раз в неделю на камеру выдаётся ведро молока. Дают перед проверкой пресловутое ведро. Выйдя в коридор с ведром, новичок вызывает лёгкую оторопь конвоиров и оперативников. Тут тоже важно, чтобы подыграли хоть немного. Адекватные и не лишённые хотя бы самой малой толики человеколюбия и понимания конвоиры и оперативники(таких мало, но они есть), с серьёзным видом спрашивают, готов ли он идти за молоком. Новичок отвечает, что да, готов. С не менее серьёзным видом ему говорят – без проблем, но немного позже, когда придёт очередь. Новичок удовлетворённо кивает и заходит с ведром обратно в камеру.
Самое главное при всём этом – не засмеяться в голос, ведь сорвётся такой удачный розыгрыш.
Потом, конечно, новичку говорят о том, что всё это хохма, фантастика, «такой взрослый, а в сказки веришь» и так далее.
В общем и целом, розыгрыши над новичками совершенно не злые, не очень обидные и довольно-таки добродушные, но совершенно необходимые для хоть какого-то разнообразия и оживления в унылой и тоскливой повседневной жизни в тюремной камере.
Зарисовка девятая. Письма.
Ты ждёшь его с самого утра. Хотя и знаешь, что он придёт в строго определённое время, после обеда. От нетерпения ты не можешь найти себе места, пытаясь занять себя чем угодно, чтобы быстрее прошло время и пришёл ОН – почтальон, который должен принести тебе письмо от мамы, родственников, любимой девушки… Ты точно знаешь, что сегодня письмо быть должно, а завтра, например, нет.
Ты уже знаешь, что время путешествия письма от почтамта до твоей камеры – два дня. Равно как и из почтового ящика, что висит на стене у камеры – до адресата на воле.
Вот ты слышишь в коридоре шаги,приближающиеся к твоей камере. Открывается окошко в двери (оно называется «кормушка», так как в это же окошко передают завтрак,обед и ужин). Да, это он – сотрудник СИЗО, ответственный за передачу корреспонденции. Называет твою фамилию, ты расписываешься напротив неё в журнале и он выдаёт тебе белый конверт, на которых ты сразу узнаёшь такой родной и близкий почерк мамы, которым написан адрес : «Кишинёв, ул. Бернардацци,3,ПУ-13……..»
Забравшись на свою шконку, ты первым делом очень бережно открываешь конверт, стараясь не повредить марку(есть хитроумные способы использовать марку несколько раз,ведь иногда обыкновенная почтовая марка – это высоко оценивающийся дефицит), достаёшь сложенный вчетверо листок бумаги, мелко исписанный родным почерком… Всё, около часа для тебя не существует ничего вокруг. Ты узнаёшь, как дела у родных и близких, тебе интересно абсолютно всё,что написано в этом письме, ты перечитываешь его снова и снова.Через какое-то время ты уже знаешь наизусть каждую строчку, но всё равно периодически достаёшь стопку полученных писем и перечитываешь их ещё раз.
Хорошо, если писем сразу несколько – наслаждение от их чтения длится дольше. Ты читаешь их не торопясь, медленно, растягивая удовольствие… Сокамерники тебя не отвлекают, знают, что письма с воли, от родных и близких – это святое. Искренне радуются за тебя. Как и ты за них, когда письма приходят им.
Прочитав письма, ты начинаешь готовиться писать ответ. Достаёшь бумагу, ручку, садишься поудобнее за стол («палубу» по-здешнему) и начинаешь писать. Стараешься уместить на двойном листке побольше информации, поэтому пишешь экономно, мелким почерком(вот откуда взялось это выражение, теперь ты воспринимаешь его без малейшей доли иронии). Затем заклеиваешь конверт, пишешь адрес, наклеиваешь марку и откладываешь конверт в сторону. Отправить его можно только на утренней проверке, выйдя в коридор и положив в обыкновенный почтовый ящик, что висит возле камеры. Через часа полтора письмо заберут, отнесут в почтовое отделение и на следующий день оно уже будет в почтовом ящике адресата, а это значит, что через три дня вновь можно ждать почтальона, который принесёт тебе весточку с ТОЙ стороны тюремного забора……
Зарисовка десятая. Телефонный звонок.
Ещё одна хрупкая,тоненькая ниточка, связывающая тебя с жизнью по ТУ сторону тюремного забора – право на телефонный звонок один раз в неделю. Продолжительность звонка – 20 минут. 20 минут В НЕДЕЛЮ! Было бы смешно и абсурдно, когда бы не было так грустно. Чтобы воспользоваться этим правом, необходимо во-первых, иметь при себе либо как минимум иметь возможность взять у кого-то из сокамерников обыкновенную таксофонную карточку (например Tete-a-Tete), во-вторых, написать заявление начальнику тюрьмы с просьбой предоставить тебе возможность воспользоваться твоим же законным правом. Дурацкая бюрократия, но факт.
Права телефонного звонка могут и лишить «за поведение и нарушение дисциплины», оборвав тем самым эту тоненькую паутинку связи с домом, родными, близкими…
Раз в неделю вечером ты пишешь такое заявление и ждёшь, чтобы начальник тюрьмы наложил на него положительную резолюцию. Но и это ещё не даёт стопроцентной гарантии на осуществление твоего законного права. Звонить можно, в принципе, сразу после утренней проверки, но чаще всего «на звонок» выводят после обеда и можно просто не успеть. Заключённых много, а телефонов в тюремном корпусе только два. Порой это накаляет обстановку, в коридоре поднимается шум, слышен отборный мат и только обещание коридорного дежурного, что все успеют позвонить, может слегка сбавить накал страстей.
И вот ты дождался своей очереди. За тобой пришёл дежурный и ведёт тебя к телефону. Телефон – обычный такой таксофон, которые ещё совсем недавно были разбросаны по всему городу. Дежурный записывает время выхода из камеры и засекает 20 минут.
У тебя в руках тетрадка, куда ты записываешь всё, что хочешь сказать, ведь 20 минут в неделю – это ничтожно мало, а сказать хочется неимоверно много. Ты быстро набираешь код карточки, номер телефона, затаив дыхание,ждёшь…
-Алло, мама, привет… Ну, чего ты, не плачь, мамочка, не надо, я же живой.. Да, у меня всё хорошо.. Нет, не мёрзну… Нет, не обижают.. Да, питаюсь хорошо..Как ты? Как папа? Как сестра?
Время неумолимо летит. Ты расспрашиваешь о том, что нового с ТОЙ стороны, спрашиваешь о здоровье, пытаешься успокоить маму, говоря, что у тебя всё хорошо; подглядывая в тетрадку, просишь по возможности прислать тебе с передачей те или иные продукты, газеты, конверты и марки, чистые вещи и так далее…
Формально можно звонить только на один номер, но на это смотрят сквозь пальцы. Если позволяет время – ты звонишь папе, девушке, сестре, чтобы услышать их голоса хотя бы на минутку, спешно, скороговоркой выпалить им, что ты жив, здоров, скучаешь и услышать от них слова поддержки.
Время вышло. Дежурный сочувственно подходит к тебе и показывает жестами – «заканчивай». Ты прощаешься, кладёшь трубку и в состоянии некоего оцепенения идёшь за дежурным, который провожает тебя обратно в камеру. Оцепенение проходит не сразу.
Очень смешанное чувство одновременной радости от того, что услышал голос мамы, папы, родных и близких и грусти от того, что ты не можешь быть рядом с ними, что вас разделяет высокий, неприступный забор с колючей проволокой,запретной зоной и часовыми – «вертухаями» с автоматами на вышках.
Потом ты немного успокаиваешься и ждёшь следующей недели, чтобы потратить драгоценные двадцать минут на то, чтобы услышать мамин голос…
Зарисовка одиннадцатая. Гигиена.
Сами по себе условия содержания в ПУ-13 достаточно антисанитарные. Плохо освещаемое и ещё хуже вентилируемое помещение, неимоверная теснота камеры, когда на 9 квадратных метрах должны расположиться 4 человека со всем своим скарбом и на этих же 9 метрах располагается уже подробно описанный туалет-«дючка» - всё это мало способствует сохранению чистоты. практически вся забота о чистоте со стороны администрации сводится к периодической выдаче полуторалитровой бутылки со слабеньким раствором хлора.
Поэтому каждый уважающий себя заключённый очень щепетильно относится как к личной гигиене, так и к чистоте и порядку в камере.
Любое перемещение по камере осуществляется через рукомойник.
Встал со шконки – помой руки, позавтракал, пообедал, поужинал – помой руки, сходил в туалет – ОБЯЗАТЕЛЬНО помой руки(тут забота о гигиене переплетается с пресловутыми «понятиями», ведь если не помыть руки после посещения туалета,ты можешь осквернить(«законтачить», «зашкварить» любую вещь, к которой прикоснёшься,после чего она будет считаться неприкасаемой)). За этим следят строго, но если ты соблюдал элементарные правила гигиены до попадания в СИЗО, для тебя в этом нет ничего удивительного.
По определённому самоутверждённому расписанию проводится уборка, наведение порядка. Если в камере все заключённые находятся в одном социальном статусе, это делается просто по очереди или согласно определённым договорённостям, если в разных – то уборкой, мытьём полов и так далее занимаются те, чей социальный статус в тюрьме ниже.
Раз в неделю – баня. Это серьёзное событие в жизни заключённого, целый комплекс маленьких радостей. Во-первых, сам факт возможности помыться, во-вторых, это возможность на целый час покинуть надоевшее до чёртиков помещение камеры.
Приходит конвойный, открывает двери камеры и вас ведут по коридору на улицу, проводят через внутренний двор,через главную башню (её называют «башней Котовского», именно отсюда в своё время бежал легендарный комбриг). Эта своеобразная прогулка – тоже событие,это - возможность слегка размять ноги, затёкшие от вынужденного малоподвижного образа жизни (на 9 метрах не особо и разгуляешься), возможность увидеть небо НЕ в клетку, как в прогулочном дворике или из окна камеры, возможность дополнительный раз подышать свежим воздухом.
И вот вас привели в банное отделение тюрьмы. Полуподвальчик, котлы,нагревающие воду, банщик(из заключённых) – личность уважаемая, с ним всегда можно договориться пустить воду погорячее или получить возможность зайти в банный бокс, где есть зеркало, чтобы побриться. Предбанник – простое помещение,выложенное кафелем, с крючками для одежды и длинными скамейками.
Банный бокс – обыкновенный общий душ, такие можно увидеть на бассейне «Динамо»,например. С той лишь разницей, нет абсолютно никаких перегородок, труба, из которой льётся вода, находится достаточно высоко, возможность регулировать напор и температуру отсутствует.
Всё это – неважно.. Ты стоишь под струями горячей воды, смывая с себя грязь,копоть камеры и заодно под струями горячей воды куда-то утекает чувство стресса и тоски. Вода успокаивает, расслабляет… Ты закрываешь глаза и уносишься мыслями на ТУ сторону забора.
Но долго расслабляться не приходится. Времени – всего час. Это с дорогой туда и обратно. Помимо помывки необходимо постирать вещи, пользуясь случаем.
Сушить их можно как в камере (не рекомендуется, и без того не самый свежий воздух становится излишне влажным, что грозит туберкулёзом), так и в одном из прогулочных двориков, приспособленных для сушки одежды, белья, постельных принадлежностей. Это достаточно безопасно, вещи не воруют, разве что переместить могут, но это несущественно.
Далее – по тому же маршруту, через внутренний двор, «башню Котовского» - обратно в корпус и по коридору в камеру. Баня раз в неделю – это ничтожно мало для поддержания гигиены, но никто не запрещает мыться хоть каждый день, используя кипятильники, электрические чайники, тазики.
Обычный пластиковый тазик можно получить от родственников с передачей. В последнее время, к искренней радости обитателей СИЗО администрация выдавала большие, двадцатипятилитровые шайки из расчёта по одной на камеру.
Некоторые умельцы-кулибины делают кипятильники кустарным способом, из электрического шнура и двух лезвий – так называемая «зечка». Минус в том, что тонкие лезвия быстро перегорают.
Делают и более мощные и более долговечные приспособления – «трактор». Такой самодельный прибор способен нагреть ведро ледяной воды(на территории СИЗО – артезианская скважина, вода всегда ледяная) за 10 минут. Что позволяет мыться, бриться, стирать вещи в любое время, по желанию и необходимости.
Зарисовка двенадцатая. Магазин.
Помимо розыгрыша новичков о «походах» на Центральный рынок, в коммерческий центр и так далее, у каждого заключённого действительно есть возможность осуществлять покупки товаров первой необходимости в тюремном ларьке. Для этого необходимо соблюдение ряда условий.
На каждого новоявленного обитателя ПУ-13 открывается лицевой счёт, куда родственники, друзья, близкие и все желающие могут положить любую сумму денег, которая расходится на оплату электроэнергии(если в камере есть техника,которая не входит в перечень электроприборов, за использование которой платить не надо. Перечень довольно короткий – радиоприёмник, собственно, лампочка Ильича и кипятильник или электрочайник). За телевизор, DVD-приёмник, и так далее – уже надо платить. Приходит электрик, смотрит паспорт переданного через передачу прибора, отмечает в журнале потребление энергии и на основании этого раз в месяц ответственный за коммунальные услуги сотрудник ПУ напоминает, что со счёта будут сняты деньги за использование вышеозначенных приборов.), а также на «шоппинг».
Далее, если на счету есть достаточно средств, необходимо написать заявление на имя начальника тюрьмы со стандартным, в общем-то текстом – «Начальнику ПУ такому-то, от подсудимого такого-то.. Прошу Вашего разрешения на посещения магазина ПУ-13 для покупки товаров первой необходимости» или что-то похожее.
Затем, при положительной резолюции администрации,написанной прямо на заявлении с указанием точной суммы, находящейся на твоём счету, ты ждёшь завхоза, в обязанности которого входит сопровождать заключённого в магазин. Конечно же, помимо завхоза, тебя сопровождает и конвойный. Тебя ведут через внутренний двор, мимо «башни Котовского» в сторону ворот, которые находятся напротив Птичьего рынка. Затем – направо и ты видишь высокое крыльцо. Это, собственно, и есть тюремный ларёк. Со своим заявлением, на котором есть одобрительная резолюция начальника ПУ и точная сумма средств, ты заходишь в достаточно тесное помещение. Это напоминает сельпо. От сигарет до бритвенных станков, от печенья до зубных щёток. Цены завышены, но других вариантов нет и ты говоришь, что хочешь приобрести, продавец считает итоговую сумму, вычёркивает её из первоначальной, указывает остаток, ты расписываешься, берёшь приобретённые товары и под конвоем идёшь обратно в камеру.
Интересен факт, что многие товары там достаточно великовозрастные. Например, можно встретить сигареты 2009 или 2012 года изготовления. Это наводит на мысль, что это – просто конфискат, на реализации которого кто-то неплохо так наживается. Не считая непомерно завышенных цен.
При выходе из тюрьмы,оставшиеся на счету деньги можно забрать.
Зарисовка тринадцатая. Связь.
Несмотря на изолированность от внешнего мира,а также кажущуюся изолированность одной камеры от другой, существует несколько способов пообщаться.
Самый простой – это «кричать на решку»(«Решка» - решётка).
Подходишь к зарешёченному окну и выкрикиваешь номер камеры, с обитателем или обитателями которой хочешь пообщаться. Для удобства называешь цифры по одной, например: «Два Три»(если номер камеры 23) и так далее. Когда тебя услышали, следует отзыв: «Говори!» Если это тот самый человек, с кем хочешь пообщаться(узнаёшь по голосу), здороваешься и при помощи перекрикивания общаешься. Если нет, просишь: «подтяни такого-то». Конечно же, это не самый удобный и конфиденциальный способ, к тому же это запрещено и хотя в администрации и смотрят на это сквозь пальцы, тем не менее риск штрафных санкций есть.
Ещё один способ – «ноги». Тоже довольно рискованно, но тем не менее… Это когда устанавливаешь достаточно мирные отношения с коридорным дежурным, который за умеренную «плату» в виде пачки сигарет, пригоршни кофе,шоколадки может передать из одной камеры в другую те же сигареты, книги и прочие предметы, не запрещённые администрацией. Это своеобразная взаимовыгодная сделка, которая устраивает обе стороны. Конечно же, такие отношения установить получается далеко не со всеми, да и злоупотреблять не стоит.
Ещё один способ – «дорога». Своеобразный тюремный интернет. При помощи «дороги» можно связываться практически с любой камерой любого корпуса. Для этого между каждой камерой по вечерам происходит «наладка». Из одной камеры в соседнюю кидается конец самодельного каната(сплетённого преимущественно из простыни),с привязанным куском мыла или чего-то тяжёлого(так легче ловить.) Из окна той камеры, где ловят этот канат,высовывается веник, чтобы летящий конец каната попал на него. Далеко не всегда это получается с первого раза и приходится бросать снова и снова. При удачной попытке, пресловутый конец каната привязывается к решётке.
«Дорога налажена». Примерно то же самое происходит по всей территории СИЗО. К канату привязана самодельная сумочка,(мешочек барсетка, их называют по-разному), проходящая через прутья решётки.
С помощью «дороги» можно написать кому-нибудь записку(«маляву» или «малёк»). Для этого пишется, собственно,записка, складывается в несколько частей, на внешней части указывается «адрес»(номер камеры адресата и его имя или прозвище), запечатывается в целлофан(чтобы не прочитали,пока она будет проходить через несколько камер до адресата). Затем записка кладётся в мешочек и передаётся дальше, в следующую камеру и так далее, до адресата.
Таким же путём из камеры в камеру приходят «курсовки» - поясняющие записки, в которых говорится о том или ином событии, например о том, что такой-то был понижен в своём социальном статусе и так далее. Также существуют т.н. «поисковики» или «поисковые» - записка с просьбой сообщить, где находится тот или иной заключённый или информация о нём.
Помимо записок – «мальков», в мешочке можно передать из камеры в камеру сигареты, консервы, какие-нибудь другие мелкие предметы, чтобы мешочек не застрял между прутьями решётки.
«Дорога» работает только ночью, поэтому в каждой камере есть ответственный за приём и передачу записок и предметов – «дорожник». Он ведёт ночной образ жизни, в его обязанности входит услышать номер камеры, быстро принять и передать мешочек дальше.
Конечно же, «дорога» тоже запрещена, но и на это смотрят сквозь пальцы.
При соблюдении известной осторожности это достаточно удобный способ коммуникации, учитывая режимные условия СИЗО.
Зарисовка четырнадцатая. Выезд на суд.
Раз в месяц вывозят в суд для рассмотрения ходатайства прокурора о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей. Каждый раз ты надеешься, что ходатайство не будет удовлетворено либо будет удовлетворено прошение адвоката об изменении меры пресечения и ты больше не вернёшься в застенки СИЗО.
Ты прекрасно знаешь дату заседания, волнуешься, переживаешь, не находишь себе места, готовишься заранее – чистишь обувь, бреешься, приводишь себя в порядок – ведь на суде ты должен выглядеть как образцовый законопослушный гражданин. Втайне теплится надежда, что судья увидит тебя такого опрятного,случайно попавшего в СИЗО человека и конечно же, вынесет решение об отказе прокурорам в их бредовом ходатайстве. Вечером ты долго не можешь уснуть. И хотя ты прекрасно знаешь, что суд – завтра, ты прислушиваешься к шагам в коридоре за дверью тюремной камеры. Ждёшь не зря – согласно распорядку, поздно вечером дежурный сотрудник обходит камеры и называет фамилии тех, кого завтра повезут на суд. И вот дежурный подходит к двери твоей камеры и называет твою фамилию. Всё, теперь немного спокойнее. Хотя и не сразу, засыпаешь. Рано утром просыпаешься взбудораженный, ведь сегодня – день, когда ты, возможно, поедешь домой, к маме, отцу, родным, подальше от опостылевших тюремных стен.
Ровно в 8-00 за тобой приходит дежурный конвоир и ведёт тебя на «привратку» - своеобразную точку сбора для этапа на суд и обратно. Приехал спецтранспорт – оснащённый решётками микроавтобус. Тебя и твоих товарищей по одному загружают в автозак и в сопровождении микроавтобуса с ОМОНом и душераздирающими звуками сирены вы едете через весь город в суд.
Это какое-то дежавю, повторяющееся один раз в месяц, по накатанной схеме.
Привезли в суд, завели в уже описанный ранее боксик. С той лишь разницей, что поднимают в зал заседаний уже не по одному, а всех вместе, сковывая наручниками по двое. Родные,близкие и неравнодушные сначала стоят на улице, встречая вас словами поддержки, затем поднимаются в зал заседаний. В зале – несколько бойцов ОМОНа в масках и с автоматами… Пускают не всех – не хватает места. Приоритет для родственников – родителей и жён.
Пользуясь случаем, перекидываешься парой слов с родителями, утешаешь маму, жмёшь руку отцу. Не положено, но конвойный делает вид, что не видит.
Входят судьи. Надо встать. Прокурор зачитывает своё ходатайство, составленное из набора бреда сумасшедшего – «опасные для общества», «экстремисты», «могут совершить новое преступление», «могут скрыться» и тому подобную ахинею. Адвокат разносит это ходатайство в пух и прах, приводя действительно весомые контраргументы и казалось бы, что тут решать? Отпускать домой, на волю, к родным… Суд удаляется на совещание, вас ведут опять в боксик.. Через час – опять поднимают наверх. Преисполненные надежды вы заходите в зал.
Судья-докладчик произносит – «судейская коллегия постановляет – полностью удовлетворить ходатайство прокуроров и продлить меру пресечения в виде содержания под стражей ещё на 30 суток……»Дальше ты уже даже не слушаешь.. Это решение означает, что сейчас оденут наручники и уведут в боксик, оттуда – в автозак и в тюрьму… До следующего раза.. И так – полгода… Ты об этом ещё не знаешь..
Конечно же, адвокат обжалует решение и через неделю вновь вывозят в суд, на этот раз – апелляционный. Схема та же, с той лишь разницей, что на выезде из СИЗО под роспись выдают бутерброд с рыбной котлетой(какая забота) – передавать еду в апелляционном суде категорически запрещено. Почему – никто не знает. Да боксик находится в подвале. Где вы и ждёте, пока придут конвоиры и поведут в зал заседаний. Дальше – знакомая песня – отказать адвокату в обжаловании, оставить без изменения решение о продлении меры пресечения в виде ареста. Всё. Боксик-автозак-СИЗО.
Через месяц всё повторится….
Зарисовка пятнадцатая. Свидание.
Всё-таки самым ярким и приятным событием в СИЗО является свидание. По закону разрешается краткосрочное( на час) свидание один раз в месяц.
Сообщение о свидании почти всегда неожиданное, ведь у тебя нет возможности об этом узнать заранее.
Ты сидишь в камере, занимаясь чем-нибудь рутинным – книги, телевизор, беседа с сокамерниками и вот стук в дверь. Называют твою фамилию и произносят волшебное для тебя слово – «свидание».
Невероятная эйфория захватывает тебя полностью, ведь буквально через 10 минут за тобой придёт конвойный и отведёт тебя в комнату для краткосрочных свиданий, где ты увидишь своих родных. Ты молниеносно подскакиваешь, суетливо умываешься, прихорашиваешься, переодеваешься. В течение 2 минут ты уже готов. В армии позавидовали бы такой оперативности.
За тобой приходит конвойный, ведёт по коридору, выводит из корпуса на улицу, мимо хоздвора – в комнату для краткосрочных свиданий.
Такие свидания проходят одновременно для нескольких заключённых. Комната чем-то напоминает зал ожидания провинциального вокзала. Перед входом в комнату тебя обыскивают, причём делают это просто «для галочки», потому что так предписывает инструкция.
Пока тебя обыскивают, ты уже видишь, что в комнате полно народа – заключённые и их родные и близкие, шум, гам, смех, слёзы… Вдруг всё это становится уже неважно – ты видишь маму и папу,которые тоже тебя увидели. Мама еле сдерживает слёзы… Ты подходишь к маме и папе, обнимаешь их и какое-то время вы просто стоите в обнимку и молчите… Да и говорить ничего не надо, всё и так понятно… Час, эти скоротечные шестьдесят минут один раз в месяц – это ничтожно мало, но приходится довольствоваться тем, что есть..
Ты вдруг замечаешь, что родители заметно поседели… Появились новые морщинки, появилась непроходящая тоска в глазах… Наворачиваются слёзы и наверное, именно в этот момент ты даёшь себе клятву отомстить всеми законными способами за каждую мамину слезу, за каждый седой волос отца…
Когда лёгкое оцепенение проходит, вы никак не можете наговориться, хочется сказать очень многое за этот ничтожный час. Ты успокаиваешь родителей, говоря, что у тебя всё в порядке – жив, здоров, питаешься хорошо и довольно вкусно, с сокамерниками отношения хорошие(для родителей это самое важное). После того, как ты относительно успокоил маму и папу, ты расспрашиваешь их о том, что нового с ТОЙ стороны забора. Ведь даже наличие телевизора в камере не даёт возможности узнать обо всём, что происходит ЗА тюремной стеной.
В беседе абсолютно теряется чувство времени, начинает казаться, что родители пришли не к тебе, а ЗА тобой, что сейчас вы просто ждёте чего-то или кого-то и беседуете просто в ожидании, перед тем, как ехать домой.
Приход конвойного возвращает вас к реальности. Час прошёл. Свидание окончено. Ты крепко обнимаешь маму и папу,шепчешь им: «Всё будет хорошо….»
Выходишь из комнаты, где тебя ещё раз формально обыскивают… Ты не обращаешь на это никакого внимания, ты неотрывно смотришь на родителей, от которых тебя уже отделяет порог и также неотрывно смотрят на тебя, используя последние минуты…Да нет, уже секунды перед тем, как тебя уведут обратно в тюремную камеру…
Всё. Надо возвращаться в камеру. Ты машешь родителям, разворачиваешься и конвойный ведёт тебя обратно в камеру. Около двух часов ты находишься под впечатлением двойственного чувства – радости встречи и грусти расставания. Сокамерники тебя не беспокоят – прекрасно понимают.
Спустя некоторое время тебя «отпускает» и ты уже с нетерпением ждёшь следующего свидания…
Зарисовка шестнадцатая. ДОМОЙ!
Февраль, понедельник, утро. Вы с сокамерниками уже проснулись, готовите незатейливый завтрак, в ожидании утренней проверки. У одного из сокамерников сегодня суд и он «при полном параде» ждёт конвойного, как вдруг…
Дверь камеры резко распахивается, входит абсолютно незнакомый конвойный (ты уже знаком со всеми сменами) и называет твою фамилию. Ты настороженно спрашиваешь, в чём дело. Он говорит тебе, чтобы ты срочно собирался на суд. Что? Как? Ты прекрасно знаешь, что у тебя суд – в пятницу, ты узнал об этом вчера, во время телефонного разговора с мамой. Почему сегодня? Что случилось? Неужели очередная провокация прокуроров, чтобы продлить арест ещё на 90 суток? Ты в полном смятении, не понимаешь, что происходит, но быстро собираешься , попросив конвойного вернуться за тобой через 10 минут. Встревожены и сокамерники. Один из них подходит к тебе и говорит – «Знаешь, у меня предчувствие,что ты сегодня уйдёшь домой. Сюда ты сегодня уже не вернёшься…» Только немного позже ты осознаёшь, что его слова были пророческими. Как он мог это предчувствовать – для тебя загадка. Но на тот момент ты хоть и с благодарностью, но воспринимаешь это просто как слова поддержки и солидарности, так нужные каждому заключённому.
В ожидании конвойного ты лихорадочно пытаешься понять, что же случилось? Почему суд сегодня? Может, что-то изменилось? Может, кто-то из твоих товарищей в курсе?
Один из них – в камере прямо напротив. Вас выводят одновременно и одновременно вы задаёте друг другу вопрос – «Что случилось?» Ясно, он не в курсе. Может, кто-нибудь другой в курсе? Нет, никто.
Выводят из корпуса и тут происходит нечто необычное. Обыскивают прямо при выходе из корпуса, но не конвойные-сотрудники ПУ, а бойцы ОМОНа в касках и масках. Автозак стоит прямо у дверей тюремного корпуса, а не у привратки, как это должно быть по распорядку. Мысли – самые нерадужные.
Дальше – хуже. Одевают наручники и загружают в автозак. Это запрещено законом, перевозить в наручниках нельзя и мысли становятся ещё более неутешительными. На этот раз везут в автозаке без окон. Темно. Вы в клетке. Вас охраняет сотрудник ОМОНа, который на все вопросы – «Куда везут?» «Что случилось?» отвечает молчанием. Из-за темноты и невозможности посмотреть, куда же всё-таки везут, кажется, что везут дольше обычного и вообще в другом направлении. Высказываются самые разные предположения. Все – пессимистичные.
Приехали. Всё-таки суд. Тот, что и всегда. Сразу в зал заседаний, в боксик не заводят. Родных и близких нет. Они тоже не в курсе. Тревога нарастает. Заводят в зал. В зале какая-то женщина, представившаяся адвокатом. Это – не ваш адвокат. Тревога всё сильнее. Теперь вы уже практически уверены, что всё это – провокация прокуроров и арест будет продлён ещё на 90 суток.
Внезапно двери суда открываются и в зал заходит несколько депутатов Парламента и всё становится более-менее ясно. Они написали ходатайство о нашем освобождении и подали его в пятницу, а в понедельник было принято экстренное решение рассмотреть это ходатайство.
Никакой надежды нет, подобные ходатайства уже отклонялись и вы не можете понять, в чём смысл?
Зачитано ходатайство и тут ты обращаешь внимание на странную реакцию прокурора. Вместо тысячи аргументов о том, что ни в коем случае нельзя удовлетворят ходатайство, он вяло сказал – «на усмотрение судейской коллегии».
Суд удаляется на совещание. Вы остаётесь в зале, в боксик не уводят и это тоже странно. Прибегает ваш адвокат, которая была абсолютно не в курсе сегодняшнего заседания. Женщина-адвокат,которая якобы представляла наши интересы, успокаивает её, говоря, что всё будет нормально. Атмосфера накаляется. Почему-то наступает полнейшее равнодушие. Ничего хорошего ты уже не ждёшь…
Входят судьи. Судья докладчик зачитывает постановление – «Рассмотрев ходатайство ……. о немедленном освобождении….
Постановляет: УДОВЛЕТВОРИТЬ ходатайство и применить меру пресечения в виде домашнего ареста с ограничениями,такими как- использование телефона, интернета, визитов гостей, кроме родных и супругов» В постановлении также также указано обязательство каждые 2 часа звонить участковому и носить электронный браслет.
Немного позже ты понимаешь, что это всё больше похоже на фарс. В ходатайстве было требование о немедленном освобождении. В решении суда – хоть и изменение меры пресечения на более мягкую, но всё же домашний арест – это арест. Не считая всех возможных ограничений, предусмотренных законом. Таким образом, решение суда не имеет никакого отношения к ходатайству. Но это – позже. А сейчас – ты просто шокирован. Ты не можешь поверить. Вокруг – суета, шум,какие-то люди, коробки с электронным браслетами, формальные какие-то протоколы. Ты просишь позвонить родителям и сказать, что скоро тебя привезут домой.
Домой везут в автозаке. Каждого прямо по адресу проживания и «сдают на руки» участковым, которые уже ждут каждого у дверей дома. И вот автозак подъезжает к твоему дому. Ты уже без наручников, сидишь на переднем сиденье рядом с бойцом ОМОНа. Подъезжая ко двору, ты видишь родителей, которые тревожно ждут. Сирена,оглашающая окрестности, сообщила им, что я уже рядом.
Автозак заезжает во двор, но сначала из него выходят три ОМОНовца с автоматами и только потом разрешают выйти тебе. Зрелище, конечно же, эффектное.
Помимо родителей,тебя встречает участковый и почему-то заместитель комиссара. Какая честь. Заполняется какой-то формальный бланк и вы поднимаетесь домой. За последние два-три часа произошло слишком много событий, ты всё ещё в состоянии оцепенения. Открывается дверь в родную квартиру, ты переступаешь порог, заходишь в комнату, и тихо говоришь: «Ну вот я и вернулся, мама….»
