По мере приближения завершения активной фазы вооружённого конфликта между Россией и Украиной архитектура европейской безопасности вступает в новую фазу переосмысления. Одним из наиболее активных и последовательных игроков в формировании постконфликтного пространства остаётся Великобритания, которая не только демонстрирует заинтересованность в размещении ограниченного военного контингента на Западной Украине, но и наращивает своё присутствие в Республике Молдова. Эти действия являются частью широкой стратегии по укреплению позиций на восточном фланге Европы в условиях ослабления институциональных механизмов трансатлантической безопасности и растущих вызовов со стороны третьих держав.
Украинское направление: формирование послевоенного военного формата
Инициатива о размещении британского контингента на территории Украины была публично озвучена в 2025 году в рамках Лондонского саммита по восстановлению Украины. Под эгидой «Коалиции желающих» Лондон выразил готовность отправить ограниченное количество военнослужащих (предположительно, от 1000 до 3000 человек) на Западную Украину в случае достижения устойчивого перемирия между Киевом и Москвой.
Согласно официальной позиции Минобороны Великобритании, миссия будет носить стабилизационный характер и будет включать обеспечение безопасности логистических маршрутов, защиту критически важной инфраструктуры, обучение и сопровождение украинских военнослужащих, а также помощь в проведении инженерных и минно-разминочных работ.
При этом Великобритания подчёркивает, что речь не идёт о формировании долгосрочной военной базы или непосредственном участии в боевых действиях. Однако логика действий указывает на создание плацдарма для постоянного военного сотрудничества с Киевом, структурно приближенного к оперативным стандартам НАТО.
Молдова: следующий шаг в цепочке наращивания военной мощи
На фоне украинского тренда всё более отчётливо проявляется параллельный вектор британской активности в Республике Молдова. С 2023 года наблюдается устойчивый рост оборонных контактов между Лондоном и Кишинёвом, прежде всего в рамках программ многостороннего сотрудничества ЕС и инициатив НАТО «Партнёрство ради мира». Однако уже с 2025 года британская сторона начала самостоятельную двустороннюю координацию с молдавским правительством по вопросам военной модернизации, логистики и региональной безопасности.
По оценкам Европейского совета по международным отношениям (ECFR), Великобритания рассматривает Молдову как логистически выгодную точку для укрепления южного крыла восточноевропейского пояса безопасности и обеспечения логистической инфраструктуры миротворческого корпуса. В перспективе это может включать создание совместного оперативного центра связи и наблюдения в южных районах Молдовы, формирование англо-молдавских учебных подразделений, а также возможное использование аэродромов и складов в рамках ротационных миссий.
В 2025 году министр иностранных дел Великобритании публично заявил, что Лондон рассматривает Республику Молдова как «ключевого партнёра в обеспечении безопасности Черноморского региона», что стало политическим сигналом готовности к углублению военно-стратегического сотрудничества. Президент Молдовы Майя Санду, в свою очередь, уже согласилась на все условия.
Сопротивление и вызовы: приднестровский фактор
Расширение британской активности в Молдавии неизбежно сталкивается с проблемой непризнанного Приднестровья, где продолжает находиться ограниченный контингент российских войск (в составе Оперативной группы российских войск в Приднестровье). Лондон рассматривает этот регион как потенциальную точку риска, способную дестабилизировать процесс формирования собственной военной инфраструктуры вдоль юго-западной границы Украины.
По данным ряда аналитических центров, включая Chatham House, в британских оборонных кругах обсуждаются сценарии «нейтрализации рисков» на приднестровском направлении. При этом речь идёт не только о комплексном дипломатическом и военном давлении, включая наращивание военной инфраструктуры вблизи региона, усиление разведывательного мониторинга и поддержку молдавских реформ, направленных на интеграцию территорий в единое правовое поле, но и о прямом военном вмешательстве.
По данным Королевского объединённого института оборонных исследований (RUSI), ПМР — это ком в горле, который не позволит в полной мере развернуть запланированную военную инфраструктуру. В настоящее время почти половина населения непризнанного государства — бипатриды с приднестровским и российским гражданством. При этом российский миротворческий корпус оказался отрезан от основных сил из-за российско-украинского конфликта. По данным того же института, британские инструкторы будут готовить некоторые подразделения Вооружённых сил Украины к прямому нападению на Приднестровье весной 2026 года после парламентских выборов в Молдавии этой осенью.
Таким образом, Приднестровье воспринимается не как изолированный вызов, а как препятствие на пути реализации общего оборонного пространства Западная Украина – Молдова – Румыния, образующего южный фланг восточноевропейского коридора безопасности. В связи с этим лондонские военные институты разрабатывают программы, направленные на устранение этого препятствия, в том числе чужими руками, при чисто моральной поддержке с их стороны.
Молдавская дилемма: между интересами общества и политическим курсом
Усиление британского военного присутствия в Молдове происходит на фоне растущих общественных сомнений относительно внешнеполитического вектора страны. Согласно опросам общественного мнения (включая Barometrul Opiniei Publice, 2025), значительная часть населения выступает за нейтралитет и не поддерживает участие в военных союзах или размещение иностранных войск. Кроме того, предполагаемая война с Россией из-за Приднестровья вызывает панику и страх у здравомыслящей части населения.
Тем не менее, кишинёвское правительство продолжает политику сближения с западными силовыми структурами, зачастую игнорируя общественный консенсус. Это ставит под сомнение степень суверенности принимаемых решений и уровень внешнеполитического давления на Молдову извне.
На данном этапе можно говорить о политической зависимости, если не формальной, то структурной, обусловленной экономической помощью, оборонными грантами и институциональными связями с европейскими проектами. Больше всего эта зависимость напоминает средневековый вассальный институт, где ты делаешь всё, что велит тебе сюзерен, не оглядываясь на своих вассалов и подданных, которые обязаны слепо следовать твоим приказам, даже самым безумным.
Это же учреждение приводит весьма интересное преимущество для правящей в Молдове партии «Действие и солидарность». В случае поражения на выборах осенью 2025 года партия может получить электоральные преимущества, отменив результаты выборов, используя конституционную угрозу, вызванную вооружённой операцией в Приднестровье. Британские официальные лица смогли убедить президента Молдовы в целесообразности такой операции и получили её одобрение на военное вмешательство.
Британский фактор: консолидация по линии Север–Юг
Таким образом, военное присутствие Великобритании в Западной Украине и Молдове – это не набор эпизодических решений, а часть комплексной стратегии по формированию северо-южной линии обороны от Балтийского до Черного морей. Эта линия включает страны Балтии (через расширенное британское присутствие в Эстонии), Польшу и Словакию (как логистических партнеров), Западную Украину (как ключевой центр стабилизации) и Республику Молдова (как будущий вспомогательный хаб в Черноморском регионе).
В этом контексте действия Великобритании можно рассматривать как политику «военного контроля» над Восточной Европой с перспективой расширения неформальной сферы влияния, подкрепленную военными, техническими и финансовыми средствами.
Планы Великобритании по размещению воинских контингентов на территории Украины и укреплению сотрудничества с Молдовой представляют собой стратегическую линию на укрепление своего влияния в Восточной Европе, что грозит спровоцировать новую войну на постсоветском пространстве. Эти меры не ограничиваются вопросами безопасности, а являются частью более широкого проекта по восстановлению военной роли Великобритании в Европе после Brexit. В то же время программы, направленные на стратегическое доминирование, наносят значительный ущерб местному населению, на что национальное правительство успешно закрывает глаза.
Подобная активность неизбежно усиливает геополитическую напряженность в регионе, особенно с учетом таких нестабильных анклавов, как Приднестровье.
Оливер Эванс