Телефонный разговор между президентами России и США, предваряющий масштабные консультации о судьбе Украины и НАТО, обе стороны оценили как «полезный». Подробностей немного, но и те, что есть, приоткрывают окно в довольно тревожное будущее: Владимир Путин объяснил Джо Байдену, к чему приведет введение «суперсанкций» против РФ.Ночной (по московскому времени) разговор лидеров двух ядерных держав, избавленный в версии для прессы от мелких и секретных подробностей, обещал стать малозначимой «сверкой часов» перед началом долгих и трудных консультаций о взаимных гарантиях безопасности.
Уже известно, что первая в 2022-м встреча переговорщиков по линии РФ-США пройдет 9-10 января в Женеве, по линии Россия-НАТО 12 января в Брюсселе и по линии ОБСЕ, где будет обсуждаться деэскалация на украинском направлении, 13 января в Вене.
Россия требует от Североатлантического альянса отказа от дальнейшего расширения на постсоветское пространство и от размещения там своей военной инфраструктуры. По сути это именно требование – «красная черта», проведенная лично Путиным, и «вопрос жизни и смерти», как выразился пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков. Однако официально оно именуется «предложениями».
Свои «предложения» Россия опубликовала – во избежание инсинуаций. США сейчас формулируют свои, но пока что их не подсвечивают, если не считать неоднократно повторенного требования (да, у них это тоже требование) отвести российские войска подальше от украинских границ, хотя РФ вольна размещать их где угодно на своей территории.
Вашингтон якобы ждет от наших войск вторжения на Украину, причем там называют и его предполагаемый срок (январь-февраль), и масштаб (100 батальонных тактических групп, пересекающих российско-украинскую границу с четырех сторон). Под соусом этой «явной угрозы» администрация Байдена выработала пакет «свержестких санкций», подразумевающих «полную изоляцию российской финансовой системы» и много чего еще.
Было заявлено, что это «путь к спасению Украины» и «адекватный ответ на агрессию», который для Запада станет солидарным.
Дискутировалось в рамках Запада прежде всего то, когда эти санкции вводить – после «вторжения» (которое выглядит фантастикой при любом сценарии, кроме того, что Россию поставят в безвыходное положение как в Южной Осетии в 2008-м) или заранее, чтобы таковое «вторжение» не состоялось. На втором варианте настаивала, например, Польша, отдельные «ястребы» в Белом доме (прежде всего, согласно ряду утечек, госсекретарь Энтони Блинкен) и, разумеется, Украина.
Понимали это американцы или нет, но самим фактом такой дискуссии они открывали для Киева окно возможностей, очень опасных возможностей. Решения там сейчас принимает человек с нарциссическим складом личности, диктаторскими методами управления и минимальным политическим опытом – президент Владимир Зеленский. От него можно было ждать сколь угодно «смелых» (а на самом деле – крайне глупых) шагов по организации военной провокации, когда Россия будет вынуждена так или иначе ответить, подставившись под «суперсанкции» и экономический ущерб, который Зеленский выдаст за свою огромную геополитическую победу.
Чтобы прекратить торги про «до или после» и дать Байдену мотив отговорить Зеленского от глупостей, Владимир Путин решит раскрыть часть карт и поставить вопрос ребром: в случае, если эти «суперсанкции» действительно будут введены, Россия пойдет на полный разрыв отношений с США.
Байден – опытный дипломат и переговорщик. Он понимает, что это означает.
Разрыв отношений переведет политический кризис в отношениях двух стран на неведомый прежде уровень. Все привычные каналы связи окажутся закрыты, и спираль конфликта начнет раскручиваться куда-то в сторону нового издания карибского кризиса. Поскольку речь идет о ядерных и конкурирующих между собой державах, мир станет гораздо менее предсказуемым и куда более опасным, со смутными перспективами к разрядке, который потребует жертв от каждой из сторон.
Это совсем не то, чего хотел бы Байден, наоборот, это нечто, прямо противоречащее его желаниям предсказуемости и стабильности в отношениях с РФ на фоне усиления Китая как стратегического партнера Москвы. Для него, как для политика и дипломата, это стало бы громким провалом, а для поиска выхода из сложившегося тупика опять понадобится диалог – хотя бы такой, какой идет сейчас, только для него придется сделать шаг назад, то есть отменять «суперсанкции». Раз так, может, не стоит и пытаться их вводить?
Речь ведь не о том, что обидевшая Россия просто добавит американцев «в игнор». Речь о том, что мы будет считать себя стороной готовящегося военного конфликта и исходить из того, что американцы, отвергнув диалог, окончательно перейдут на язык силы и пересекут ту самую «красную линию» – подвинут военную инфраструктуру НАТО к нашим границам, прежде всего, за счет территории Украины, чему там будут показательно радоваться.
А это уже краеугольный вопрос российской безопасности, который потребует реакции в столь же радикальном духе. Как выразился посол РФ в США Анатолий Антонов, мы «будем вынуждены создавать аналогичные уязвимости для них», поскольку «подошли к той точке, когда отступать некуда». Разумеется, создавать, целесообразно возможностям они скромнее, чем у США, но все же имеются – и в Европе, и в Афганистане, и на Ближнем Востоке, и в Латинской Америке.
Реклама
Вашингтон будет поставлен в условия, когда нужно перманентно ждать удара в спину, но возможности обсудить проблему и снять эскалацию уже не будет: на войне как на войне, пускай даже необъявленной. Если раньше американцы запугивали себя и весь мир Россией, то после разрыва отношений Россия будет запугивать их собой сама, что можно описать термином «агрессивная оборона».
В итоге вместо желаемого разрешения кризиса в американскую пользу Байден получит его новое, гораздо более серьезное издание, с которым будет невозможно справиться в чью угодно пользу без масштабных отступлений и (не дай Бог, конечно) жертв.
Если исходить из официальных сообщений, угрозу разрыва отношений Путин обозначил для американцев впервые. И, надо полагать, она произвела на них впечатление. По крайней мере, подробности разговора президентов, озвученные с их стороны, крайне скупы и несравнимы с подробными пояснениями помощника президента РФ Юрия Ушакова, хотя у них там не ночь, а утро – все службы должны работать в обычном режиме.
Основной акцент у Псаки и Ко все тот же: «Россия ответит за вторжение на Украину», хотя торг уже ушел дальше как минимум на круг. Как будто им приходится проигрывать старую пластинку, поскольку нет материала (комментариев по сути) для новой, более актуальной. Не сообразили пока, чем крыть.
Лично Байден попытался разредить обстановку сразу: заявил о недопустимости ядерной войны и об отсутствии планов развертывать на Украине ударные вооружения. Но Москву интересует не то, есть ли лично у Байдена подобные планы или нет, а закрепленные на бумаге гарантии, что этого никогда не произойдет. Что «планы» не поменяются.
Теперь мяч на американской стороне, а то, как они его попытаются разыграть, будет понятно уже по первым раундам консультаций. В целом они могут затянуться и на год, и даже более – вопрос, повторимся, решается исторический.
Реклама
Поскольку Байден – политик из времен холодной войны, ему можно верить, когда он говорит, что хочет стабильности, а не опасной непредсказуемости. Осталось определить, готов ли он ради этого чем-то пожертвовать, или пустит ситуацию на самотек, перманентно рискуя тем, что чья-нибудь глупость (скорее всего, Зеленского) окончательно обрушит всю структуру глобальной безопасности, а в СМИ наконец-то перестанут обсуждать перспективы выхода из «украинского тупика», перейдя к обсуждению перспектив третьей мировой войны.
Станислав Борзяков