Додон обратился к оппозиции с призывом «Ребята, давайте жить дружно!». Он предлагает своим политическим противникам подумать о стране и народе, поискать консенсус и прийти к согласию по поводу того, как пережить эти тяжелые времена. Обращение Додона к оппозиционерам, которых он в ноябре прошлого года цинично вышвырнул из правительства, чтобы пойти на сговор с партией Плахотнюка, и о которых он постоянно вытирал ноги, обвиняя в некомпетентности и неадекватности — это обращение сделано на фоне угрозы срыва соглашения по предоставлению российского кредита Молдове. Кредит этот, безусловно, политический, и попытки оппозиции похоронить его тоже политические, и пока Конституционный суд не вынесет свой вердикт 7 мая, проигрывающей стороной в этой политической борьбе выглядит Додон. Его загнали в угол, вот он и заговорил о примирении. До решения КС никто ни на какое примирение с Додоном не пойдет. Если это решение будет в пользу оппозиции, то она и дальше не станет вести с Додоном диалоги о дружбе, а если КС признает кредит законным, то уже сам Додон забудет о своих призывах к миру и согласию.
Самый большой удар для Додона заключается даже не в том, что в бюджет могут не поступить 200 миллионов российских евро. Хуже всего то, что Додон в очередной раз подставил Россию в Молдове. Он и так просил этот кредит, и этак, и вот так хвастался, и так благодарил, и уже на бумаге потратил все эти деньги, и вдруг все это срывается. В Москве Додона могут спросить: Игорь Николаевич, вы так упрашивали нас дать вам этот кредит, так вы хоть могли бы обеспечить его спокойное утверждение в Кишиневе? Додон не смог этого обеспечить. Даже если КС признает этот кредит законным, он уже во многом скомпрометирован, выглядит токсичным.
Скандальная полемика вокруг российского займа спровоцировала новую волну русофобии. Россия поставлена в глупое положение.
Она дает Молдове по просьбе ее президента займ, но оказывается, что в Молдове и к Западу от нее есть силы, которые этому соглашению настолько не рады, что способны этот займ заблокировать, а Додон, который эти деньги так просил, не может с этой ситуацией справиться. Так уже было в 2003 году с «Меморандумом Козака», когда Молдова в лице ее тогдашнего президента попросила Россию разработать документ по приднестровскому урегулированию, а потом сама же от него и отказалась.
Второй удар по Додону заключается в том, что проблемы со вступлением в силу соглашения о российском кредите бьют по коалиции социалистов с демократами. ДПМ, с ее репутацией мафиозной группировки, все равно, с кем быть в коалиции, лишь бы удовлетворялись ее коррупционно-коммерческие интересы. У авторитетных демократов были свои виды на освоение российских денег, а теперь выходит, что поступление этих средств, которые уже виртуально распилили, задерживается. Спрашивается, зачем демократам такой Додон, который не может дать им заработать? Не лучше ли передоговориться с прозападной оппозицией и отправить в оппозицию самих социалистов, тем более, что «партнеры по развитию» активно к этому склоняют?
И вот сидит Додон без кредита, не знает, как ответить на недоумения Москвы и ДПМ, и решает переступить через свою спесь и обратиться к оппозиции: давайте договариваться! Но политическая война между Додоном, с одной стороны, и Майей Санду, Андреем Нэстасе и другими, с противоположной стороны баррикады, зашла настолько далеко, прежде всего, стараниями самого Додона, что никакие возможности для компромисса уже не просматриваются.
Теоретически, выход из этой ситуации есть. Додон и Санду синхронно отказываются от участия в президентских выборах. Депутаты обращаются в КС с запросом о признании незаконным решения КС от 4 марта 2016 года о «восстановлении» прямых выборов президента. Прецедент отмены КС собственных решений создан в июне 2019 года. Пользуясь этим опытом, КС отменяет решение от 4 марта 2016 года, восстанавливая процедуру избрания президента в парламенте. Проводятся досрочные выборы нового парламента, тот избирает президента, который адекватно оценивает и исполняет свою роль. Додон и Санду могут побороться за посты спикера и премьера. Но ждать от них подобных шагов не приходится. Пока кто-то из них не уничтожит кого-то другого, они не успокоятся, потому что борьба за власть — это болезнь пострашнее любого вируса.
Дмитрий Чубашенко